История расового неравенства в Америке имеет многовековую историю. Американцы должны признать страшную правду о своей истории, прежде чем смогут исцелиться: правда и примирение идут последовательно. Как нация, они не признают историю расовой несправедливости, включая геноцид коренных народов, наследие рабства и расового террора, а также юридически поддерживаемое насилие над расовыми меньшинствами.
Когда мы правдиво рассказываем о нашей истории, мы лучше подготовлены к решению современных проблем.
Цепная банда. Chain Gang
На фото: Цепная банда работает на железной дороге недалеко от Эшвилла, 1915 год. Копия с открытки. С любезного разрешения Управления архивов и истории Северной Каролины.
Цепные банды появились в Соединенных Штатах Америки в середине 1800-х годов. Уильям Пенн создал уголовный кодекс, известный как «Филадельфийское общество» для облегчения страданий государственных заключенных. Он ввел этот кодекс, чтобы попытаться уменьшить телесные и смертные наказания, которые применялись к заключенным (Anderson, Dyson & Brooks, 2000).
Вместо таких наказаний, как публичная порка, увечья, пытки и казни, были введены «цепные банды». Целью тюремных цепных банд было прежде всего наказание, но также и в качестве сдерживающего фактора (сокращения свободного времени у заключенного), компенсацию стоимости тюремного заключения и, конечно же, бесплатный труд (Broemmel, 2009).
Неизбежная эксплуатация заключенных стала происходить, когда в некоторых штатах была введена арендная система. Заключенные дешево сдавались в аренду корпорациями и спекулянтами (Anderson, Dyson & Brooks, 2000). Они были вынуждены работать без устали в отвратительных условиях. Корпорации должны были обеспечивать продовольствие, жилье, медицинские нужды и разумные условия труда в обмен на дешевую рабочую силу. Это было далеко от реальности.
Рассказы о том, как заключенные должны были работать, есть и спать, все еще находясь в кандалах. Есть гниющую и зараженную пищу, спать в бараках, которые представляли собой клетки с 18 койками и заселёнными вшами грязными матрасами (Abril & Allen, 1997). Медицинские потребности были минималистичные, если вообще были: язвы, недоедание, сломанные кости и нанесенные самому себе травмы оставались гноиться и гангренировать (Anderson, Dyson & Brooks, 2000). Осужденные группировались вместе толстыми железными цепями, с запаянными браслетами вокруг лодыжек. Они часто натирали и вызывали массивные повреждения и инфекции на ногах заключенных. Смертность могла достигать, в разное время, более 50% заключённых (Allen & Abril, 1997). Заключенные должны были работать от восхода до заката солнца, часто в неумолимой жаре, и умирали десятками (Anderson, Dyson & Brooks, 2000).
Chain Gang
С эпохи реконструкции до конца 1950-х годов использование заключенных в цепных бандах для выполнения тяжелых работ, особенно при строительстве и содержании дорог общего пользования, было обычной практикой на всем Юге США. Установленный законом в конце XIX века как средство наказания, каторжная работа в кандалах стала стандартным наказанием за бродяжничество и мелкое воровство, хотя в Северной Каролине это также применялось к любому здоровому заключенному мужского пола, отбывающему наказание до десяти лет.
Условия жизни для заключенных, заключенных в банды, часто были ужасающими, санитарные условия практически отсутствовали, а травмы и болезни были обычным явлением. Это было особенно верно, если заключенные размещались во временных жилых помещениях, часто в железнодорожных вагонах или транспортных средствах с клетками, которые легко перевозились с места на место.
Расизм — это еще один способ описания цепных банд. Это связано с тем фактом, что был исторически высокий процент чернокожих заключенных в любой американской тюрьме. В наши дни этот процент ниже, но все же намного выше, чем у европейцев в той же тюремной системе.
Заключенные часто страдали от жестоких надзирателей. Со временем образ мужчин, многие из которых афроамериканцы, закованных в кандалы для предотвращения побега, стал символом жестокости заключения, а также несправедливости, связанной с расовым и экономическим неравенством в США.
С появлением более механизированной тяжелой техники для дорожного строительства потребность в трудовых отрядах уменьшилась. После этого государственные дороги стали строить наемные, а заключенные начали работать в основном над благоустройством и уборкой мусора.
Возрождение цепных банд
Недолго музыка играла! Недолго фраер танцевал!
Использование цепных банд в Соединенных Штатах в целом прекратилось в 1955 году. Они пережили возрождение, когда Алабама снова начала их использовать в 1995 году.
Шерриф Джо Арпайо из округа Марикопа, штат Аризона, сыграл важную роль в восстановлении цепных банд в современном обществе и системе правосудия США.
Шерриф Арпайо вновь ввел Цепные банды. Его теория состоит в том, чтобы пристыдить, ограничить и принять жесткий подход к любым осужденным преступникам.
Цитируется его высказывание: “Это не спа – это наказание” (Arpaio, 1993).
В 1993 году шериф Джо раздобыл армейские палатки и установил их на территории заграждения из колючей проволоки недалеко от городской свалки (Finnegan, 2009). В них он содержит зеков-рабов.
Избиратели сплотились вокруг Арпайо и его чиновников, поддерживая его тактику унижения; черно – белые (раздельные) наряды для цепных банд, спорное введение розового нижнего белья, носков, джандалов и наручников. Шериф считает, что розовый цвет успокаивает преступников (Finnegan, 2009). Арпайо находится на своем шестом четырехлетнем сроке полномочий.
Избиратели поддерживают придуманные шерифом насильственные депривации (ограничения) заключённых. Никаких сигарет, никаких контактных посещений, никаких фильмов, кофе, порнографических или кожных публикаций (наколок), никакой соли и перца и ограничение телевизионных каналов (Finnegan, 2009).
Его теория заключается в том, что тюрьма — это наказание, так почему же осужденным преступникам должны быть разрешены привилегии?
Недолго музыка играла
Современные заключенные цепных банд прикованы друг к другу цепями из более легких металлов, обычно на расстоянии 1-2 метров друг от друга, или скованы отдельно, с помощью наручников и цепей на лодыжках. Используются электрошоковые ремни с использованием современных технологий вместо удерживающих устройств старого образца (Allen & Abril, 1997). (Allen & Abril, 1997). Цепные банды выполняют тяжелую работу, такую как уборка общественных парков, расчистка земли, дорожные работы, сбор мусора и основной общественный ремонт (Anderson, Dyson & Brooks, 2000).
Шеррифф Джо имеет под своим контролем цепные банды, хоронящие безымянных, нищих и бездомных людей из окрестных округов (Finnegan, 2009).
Хотя обязанности и цепи стали немного легче, погода все еще экстремальна, и банды работают до 12 часов в день без выходных (Allen & Abril, 1997).
Заключенные работают на виду у всех: на обочинах дорог, в выгребных ямах, разборе завалов; трудятся в тяжелых условиях, одетые в оранжевые робы. Шериф Джо говорит, что его Цепные банды действуют как сдерживающий фактор для молодежи его округа (Finnegan, 2009).
Родители используют их в качестве примера для своих детей (Finnegan, 2009).
Противники утверждают, что образ «Цепной банды» провоцирует образ черного рабства, расизма и жестокости середины 1800-х — 1900-х годов. (Allen & Abril, 1997) Цепные банды старого времени были варварскими, с ограниченным питанием, экстремальными условиями труда, небольшим или полным отсутствием медицинской помощи и мучительным обращением со стороны охранников. Противники считают Цепные банды бесчеловечными и архаичными (Allen & Abril, 1997).
“Исследования показывают, что цепные банды усиливают чувство унижения, разочарования, недостойности и расизма у осужденных преступников” (Allen & Abril, 1997). “Они не проходят реабилитацию, не посещают курсы повышения квалификации и не занимаются вопросами управления гневом или другими программами самопомощи” (Anderson, Dyson & Brooks, 2000). Когда заключенные покидают тюрьму, они с большей вероятностью идут по знакомому пути криминогенных факторов или имеют силу характера, чтобы изменить свой образ жизни?
Цепные банды “наказывают, а не реабилитируют или воспитывают” (Anderson, Dyson & Brooks, 2000).
